Полёт

Не представляю до сих пор -
То был ли сон,
Иль извращённое виденье,
Или с неведомым мне Духом
Бесцеремонный разговор...

Как бы там не было,
В том мире, 
Что предо мной развёрнут был холстом -
Все грани возможные - тьмою размыты,
От пустоты отличимы с трудом...

Там тени - свободны
От свойств и от форм,
И, искушённые, рвутся в пляски!
В моих мыслях бушует
Невиданный шторм -
Но я связан, и жду развязки...


Предо мною из тьмы появляется -
Невысокая женщина 
В изумительной чёрной маске.
Она столь искусительна... -
На ней лёгкое белое платье,
Кружевные чулки, 
С них, узором, свисают подвязки -
И, как дикая кошка - она приближается,
И, нежным изгибом, к моей
Беспокойной груди прикасается.
Затем, в неё грубо ногтями впивается -
И срывает с неё медальон.
Берюза, на ладонях её -
Рассыпается...
Она -
Зажигает свечу,
Догола, предо мной, раздевается -
Остаётся в чулках и маске,
Переходит на грубые ласки...
И лишь  молча разводит
Холодной рукой
По щекам моим -
Алые краски...

Предо мной появляется дверь.
Я связан. Она открывается.
На меня обрушается свет,
И сетчатка уставших глаз -
Неизбежно тем светом сжигается...
Объявляются три мудреца -
Говорят, надо мной, на своём, усмехаются,
И на каждого - девять  фраз,
Они фразами теми меняются,
И черты их - с тенями свиваются...

А женщина в маске, кажется,
Перед ними торопится кланяться -
У красавицы - губы плавятся,
И, из под чёрной маски,
По прозрачному белому платьицу,
Как кровь -
Растекаются...
А три мудреца,
Возбуждённо на это смотря -
Замолчали, и, гордые, скалятся.

"Я что же... схожу с ума?" -
В подсознании мысль зарождается.
Как вдруг, выпадают снега -
Не проснуться, не выйти, не справится - 
Я - связан. Смиряюсь; 
Все желанья во мне
- растворяются. 
И миг обретает покой.
Мудрецы прекращают скалится... 

В тот же миг,
Темнота над главою сгущается -
В жжёно-чёрное облако пыли,
В нём бесформенное является -
Непонятное мне, 
Существо...

И цинично так вторит оно:

"Ох уж эти скандальные люди,
И дарёный им эвдемонизм...
Он сливается в них - в эгоизм,
В  перевёрнутых слабостью формах -
И их боль от утраты любимых,
И их боль от утраты родных -
Это всё - эгоизм,
В  перевёрнутых слабостью формах -
Ведь живые - не знают о мёртвых,
Как и мёртвые - о живых...

Но нет, так нельзя!
У вас всё -
           про себя,
           для себя, 
           на себя...
Вы - отравленный вид
Переносчиков эго,
И под натиском вашем -
Сгорает земля."

Я в страхе поник, опускаю глаза.
Мне не о чем с ним говорить -
Да и он бы, скорее всего,
Не желал меня слушать сам...

Излившись в форму человека -
Он неистово вдруг улыбается,
В лучах света ко мне опускается,
И размеренно говорит:

"Какова вероятность того,
Что путь без начала - кончается?
Да, формы и вещи сменяются -
Но есть ли он, смысл в том,
Чтоб от чего-то отчаиваться?
Ведь то, чего быть не должно 
- не случается.
Также само как всё, что случается 
- быть, непременно, должно.
Из чего, наконец, получается,
Что любое волненье - смешно..."

Перстами безликими, хладными,
Он ведёт по младому лицу моему,
И перста -
Наполняются красками алыми,
Нанесёнными женщиной в маске,
И он приставляет их -
К жаркому лбу.

"Теперь ты отмечен. Дружище!
Куда же твой путь приведёт...

Вот,
Ты взгляни 
На наше тёмное жилище:
В нём каждый весел, и поёт -
Ведь счастлив тот, кто лишнего не ищет,
А также, тот - кто многого не ждёт...
Едины тьмою в пепелище,
Мы души провожаем в полёт!

Причина счастья - добродетель,
А может быть - наоборот.
Артист - посредник и свидетель,
Что в каждой сущности живёт...
Ему - всегда присуща крайность,
И он - не ведает предел.
Через него - течёт сакральность,
И в ней сгорать - его удел..."

И на этом, сменяет он форму,
И сверкает во мгле его меч.
Он -
Произносит последнее слово, 
И срубает мне голову с плеч.

А затем,
Рассекает грудную клетку -
И я всё это вижу... Зачем?
Вынул сердце, а вместо -
Оставляет монетку,
И, исчезая в дрожащую тень, 
Он целуют на лбу моём 
Алую метку -
Глаза закрываются. Семь... 

"И только -
Пять цветов,
Пять запахов,
Пять звуков -
Ты видишь всё, чего хотел.
А частота твоих сердечных стуков -
В моих руках,
Стихает насовсем..."

Я вижу дальние святила,
Разброд, мерцание комет,
И вспоминаю, как любила, 
Как ты дарила мне совет...
Я вспоминаю как светилась 
Душа моя, в цепочках лет -
Но вижу свежие могилы,
И беспристрастный солнца свет...

И я
Вижу тех, кто не ведал мира,
Вижу тех, кто не знал войны -
И в крови, лепестками жасмина,
Этот пик ледяной волны...
И я вижу то звёздное небо
У подножья горы Улуру,
И там рядом со мною женщина -
Её взгляд устремлён на луну...

Пустыня. На небе - Cемеро.
Я читаю для них стихи...
Вдруг, ветра поднимаются с севера,
И мне ясно, стихи - плохи.
Предо мной распускается дерево,
И свисают,
Плодами, с него - грехи,
И плодов на том древе - немерено,
Во мне - страх. И я знаю,
Никто не протянет руки...

Появляются люди. Так много людей...
И я вижу - они далеко мне не судьи -
А лишь капли, увиденных мною, морей!
Среди них - все родные, и столько друзей...
Вижу всех, кого мне 
Довелось полюбить однажды,
И ушедших из жизни даже... -
Ведь из тех, кто присутствует - каждый
Оставался всегда жив во мне!
И... я извиняюсь пред каждым,
Обещаюсь быть сильным, гораздо добрей,
Ведь -
Я так обезвоженно счастлив 
В кругу этих важных людей...

Загорается небо. Я знаю,
Что время прощаний - прошло.
Но случайностей - не случается,
Устремляюся в небо душой...
И там люди - меня провожают,
Им любовь посылает душа -
И они, отвечая ей, машут,
И покой обретает душа...
Там те три мудреца, ухмыляясь, стоят,
И вспять чередуют простые те фразы -
Душа опускает прощальный,
 Торжественный взгляд,
И уносится в дикие стразы -
Позади остывает закат.

Dima Ivahno
02.07.2014